— Конь! Ты где?!

Огляделся, но зверюги и след простыл. А с виду таким смелым казался — тьфу! Никому нельзя доверять, особенно тем, у кого есть копыта. На всякий случай свистнул, и тут послышался треск ветвей, а за толстокожими стволами мелькнуло нечто белое, окруженное полупрозрачным эфемерным ореолом. И прямо навстречу с радостным ржанием выпрыгнула...

— Уклейка?! — отшатнулся и обхватил голову. — Да быть того не может!

Чуть посеревшая свалявшаяся шкура, бурые отметины на боку и голове, потускневшие глаза — но вне всяких сомнений, предо мной стояла верная и бесстрашная кобылка. Погладил красавицу по гриве, шее, влажному носу — нет, не морок, не призрак, а маунт из плоти и крови, невесть как выживший при осаде Эль-Тирана и нашедший хозяина спустя уйму времени и разделивших нас верст. Или же скакун просто телепортировался за спиной при первом зове — хрен разберет здешнюю механику, я все еще не понимал, как здесь респаунятся мобы и неписи и с какой периодичностью.

Меньше мыслей — больше дела. Крис в беде — пора спасать. Запрыгнул в седло и без лишних понуканий помчал навстречу ветру. Тракт шатало влево-вправо, как леску с погнутого вала, дубы слились в сплошные коричневые стены, а лошадка все ускорялась и ускорялась.

— Тише, — процедил, задыхаясь от уплотнившегося воздуха. — Не гони...

Уклейка повернула голову на сто восемьдесят градусов с резкостью кукольной анимации, да еще и усиленной просадками кадров. Уставилась на меня пустыми глазницами и человечьим голосом произнесла:

— Ну и мудак же ты.

Вздрогнул и зажмурился до радужных пятен, а когда разомкнул веки, увидел, что все это время скакал верхом на узловатой палке.

— Ептыть...

И тут из леса донесся тонкий и протяжный девичий крик.

Глава 3. Архивраг

Когда добежал до поляны, Вупс уже отмахивался кинжалом от громадной зверюги, подобной которой еще не доводилось видеть. Но по светящимся прожилкам в смолянисто-черной шкуре, словно тварь исполосовали, а потом засунули внутрь угли, безошибочно узнал адскую гончую. Туловом — откормленный немецкий дог, но длинные и тонкие лапы торчали прямо из-под ребер, как у паука, и сгибались под острым углом. При нападении чудище выпрямлялось, вырастая в холке до двух метров, а когда получала острием по роже — приседало, цепляя землю покрытой жестким ворсом грудью.

Челюсти — сущий крокодил, но не обычный, а рыбоядный гавиал с длиннющей узкой пастью, из которой вразнобой торчали клыки, похожие на загнутые зубья циркулярной пилы. Но морда заканчивалась свиным пятаком, полностью нивелируя ужасающий внешний вид, и в то же время не вызывая желания хохотать, особенно когда крохотные горящие точки в глубине глазниц уставились на тебя с неподдельным интересом.

Холка существа топорщилась жесткой гривой, напоминающей нарезанную ровными лентами резину. Кисточка таких же волос украшала кончик мощного змееобразного хвоста, пряча от невнимательных взглядов острое и наверняка отравленное костяное жало. Удивительно, как только имп размером с тощего десятилетнего ребенка продержался так долго против такой чупокабры.

— Вупс, ко мне!

Крикнул, чтобы увести чертенка с линии огня, но слова возымели совершенно неожиданный эффект. Краснокожий «гоблин» обернулся, подставив горло, но бестия не вырвала мальцу кадык, а рванула в мою сторону на полной скорости. Все произошло столь быстро, что не успел ни испугаться, ни отшатнуться — гончая резко затормозила в шаге от моих ног, обнюхала пятаком сапоги и отпрыгнула к яме под корнями, которую впопыхах не сразу и заметил.

Демон встал, чуть опустив зад, вскинул башку и помел хвостом по листьям. Отрывисто взвыл и, не найдя отклика, вновь подбежал, прыгнул пару раз и унесся на середину полянки. Замер в стойке с подогнутой передней лапой, гавкнул и повторил тот же маневр у черного зева рытвины.

— Убейте его, мастер! — прохрипел из-за спины имп. — Скорее!

— Не его, — стряхнул с ладони припекающую сферу и шагнул вперед. — Ее.

И действительно — пока животина выплясывала напротив, успел обратить внимание на отсутствие характерных признаков и рассмотрел четыре ряда выпирающих шишечек на брюхе. Да это не демон, а — тут уж не удержался и хмыкнул — демоница. И она не нападала, а настойчиво звала к яме, куда, судя по возне и тихому кряхтенью, затащила и Кристину. Осталось выяснить — зачем.

— Мастер, не подходите!

— Не шуми, — медленным шагом направился к пританцовывающей в нетерпении бестии, вытянув руку и растопырив пальцы. — Если что — отомстишь.

— Ну и шутки у вас! — карлик в отчаянии схватился за голову. — Позовите суккубу!

— О нет, приятель, — улыбнулся, не размыкая губ — скалиться перед адской собакой категорически не рекомендуется, как, впрочем, и перед обычной. — Тогда мне точно конец. Спокойно... не нервничаем, дышим глубже...

Стоило приблизиться, как гончая рванула с места в карьер и на полном скаку врезалась лбом в ладонь. После развернулась, прижалась боком к коленям, чуть не сшибив на землю, и вывалила похожий на хоботок розовый в белых пупырышках язык. Потерлась секунду, вернулась к яме и принялась рыхлить край, раз через раз полаивая в темноту. Встал рядом на колено, похлопал бестию по холке, за что незамедлительно получил языком в щеку, и крикнул:

— Крис! Крис, ты там?

— Да! — донеслось из глубины. — Тут какая-то пещера! И что-то светится!

— Пещера? Глубокая?

— С ручками!

— Чего? — нахмурился. — А... Отойди от дыры, я сейчас.

Сначала хотел ползти лицом вперед, упираясь спиной и ногами, но из грунта тут и там выступали корни самых разных размеров, и спуск почти ничем не отличался от лазания по приставной лестнице. Только воняло прелостью, и весь выпачкался во влажном перегное, но вот мысок нащупал твердое основание. Устроившись поудобнее, скатился в каменный мешок, до колен наполненный ледяной водой. Крис с тихим визгом бросилась на шею — дрожащая ладошка скользнула вдоль хребта, нащупала карман, но сразу же стыдливо уползла обратно.

— Извини, — девушка отстранилась, вцепившись в край рукава, будто боялась потерять долгожданного спасителя в полумраке. — И за сапоги тоже. Ты убил псину? Как там Вупс? Не ранен? А сам?

— Угомонись, — буркнул с непреднамеренной жесткостью, и Крис замолкла, наполнив полумрак сердитым сопением.

Зачем гончая привела нас сюда? Кого хотела спасти? Прошелся по углам, ощупывая шероховатые выступы ладонью, пока не задел что-то ногой. Для камня слишком мягкое, для комка грязи — упругое. Сунул пальцы в воду и достал за шкирку уменьшенную копию бестии размером с кошку — судя по вздутому животу, щенок утонул несколько дней назад, и сделать я уже ничего не мог. Держа трупик перед собой, подошел к светящейся трещине в стене — при моем приближении мерцающий матовый зигзаг полыхнул огнем, точно на угли дунули кузнечными мехами. Не слышал ни треска, ни дьявольского рычания, ни воплей терзаемых душ, но и без этого понял, что нашел пролом в демонический мир, один из бессчетного множества порталов, через который в Иринор просачивались адские твари.

Но если сопоставить все известные факты и сложить фрагменты в общую картину, выяснится, что Чупакабра с отпрыском явились не из этой расселины. Наоборот, чудище-мама пыталась устроить гнездо под деревом — или место приглянулось, или почуяла флюиды родной преисподней. И то ли перестаралась, то ли грунт сам со временем обвалился, но чудище-сын рухнул в затопленную камеру и захлебнулся. Известно одно — я слишком мало знаю о низших демонах и прописанных моделях поведения, и сей пробел следует поскорее заполнить, иначе Легата не одолеть.

«А надо?», — мелькнула и погасла пораженческая мысль.

Надо. И не для обнаглевшей в край суккубы, а ради томящихся в плену друзей. Ермак, Лера, Ингрид — никто не забыт, и Женя не останется неотомщенной. Но метод придется поменять — без этого никуда. Совсем недавно в игре и единственное, чему научился — надеяться исключительно на свои силы. Шаг за шагом, боль за болью, труп за трупом эту простую истину выжигали в подкорке, вгоняли под кожу кровавой краской, писали белой вязью шрамов. Значит, пришла пора прислушаться к недвусмысленным посланиям и решать проблемы собственными руками, прежде пригодными только для перекладки ответственности на всякого, кто соизволит помочь. Мои успехи — череда удачных совпадений. Моя мощь — случайность. Мои победы — за чужой счет. Больше этого не повторится.